Бандар пообещал: “Мы осознаем важность российских интересов в Восточном Средиземноморье, мы понимает значение российских трубопроводов в Европу для вашей экономики. Мы не собираемся конкурировать с вами. Напротив, мы предлагаем кооперацию в области создания нефтеперерабатывающих и нефтехимических предприятий. Мы предлагаем многомиллиардные вложения в различные области российской экономики. Но сначала следует достигнуть взаимопонимания по двум важнейшим вопросам – Сирии и Ирану.
Далее Бандар произнес обширную тираду, посвященную Сирии: “Для нас, и для большинства сирийского народа с сирийским режимом покончено. Мы не позволим Башару Асаду управлять страной. Ключевым моментом отношений между Россией и Саудовской Аравией станет понимание Россией нашей позиции по данному вопросу. Вы должны прекратить поддержку Сирии в Совете Безопасности, а также отказать ей в военной и экономической помощи. Мы гарантируем, что российские интересы в Сирии и в Средиземноморье не пострадают ни на йоту. В Сирии будет установлен демократический и умеренный режим, прямыми спонсорами которого будем мы, и мы позаботимся о соблюдении российских интересов в регионе”.
Бандар далее описал свое видение угрозы экспансионистской политики Ирана в регионе, в особенности в свете успехов ядерной программы последнего.
Путин заявил, что Россия на протяжении нескольких столетий поддерживает с Ираном добрососедские отношения, и что Россия ничего не имеет против мирной иранской атомной программы.
Путин особо остановился на роли Турции в регионе. Путин тепло отозвался о своем “друге” Тайепе Реджепе Эрдогане и сказал: “Турция – тоже наш сосед, и мы связаны тесными отношениями в различных областях. Во время российско-турецких встреч у нас всегда есть два списка – вопросы, по которым мы не согласны, и вопросы по которым мы согласны.
Я говорил туркам в лицо, и готов повторить это еще раз Эрдогану – то, что происходит в Сирии, требует от них иного подхода. У Турции нет иммунитета от сирийской кровавой бани. Турция должна быть первой страной, стремящейся найти политический выход из ситуации. Мы уверены в том, что в Сирии возможно только политическое решение, и только оно может уменьшить масштаб ущерба. Наше несогласие с турками по сирийскому вопросу не отравляет наших отношений в других отраслях. Мы продолжим экономическое сотрудничество, и во время предстоящего визита премьер-министра Турции в Москву в сентябре мы обсудим вопрос о строительстве двух атомных реакторов”.
О Сирии российский президент сказал Бандару: “В отношении Сирии наша позиция никогда не изменится. Сирийский режим и сирийский народ – единое целое, и каннибалы к нему никакого отношения не имеют. И во время Женева-1, и сейчас, и во время встречи Лаврова и Керри, которая должна состояться в ближайшее время, Россия повторяет одно – существующая система будет частью любой сделки, любого пакета решений. Только таким политическим усилием возможно добиться быстрого прекращения кровопролития в Сирии”.
На это принц Бандар сказал, что, в таком случае, “нет никакого иного решения, кроме военного, поскольку любые варианты политического решения блокированы, и мы предполагаем, что в подобном климате проведение Женевы-2 становится очень проблемным”.
Две стороны согласились на продолжении консультаций, в особенности, по экономическим вопросам, и том, что следует соблюдать секретность. Позднее, однако, одна из сторон решила предоставить информацию о происходящем прессе.
