Если Асад и выиграет войну – хотя я и не могу вообразить, как – он, возможно, сумеет обуздать все эти милиции без больших проблем. Но если он не победит, война будет продолжаться, продолжаться и продолжаться.
Подождите немного – и некоторые из этих субподрядчиков осознают, что они превратились в диктаторов своих собственных маленьких республик. Когда настанет день, и Асад не сможет их защищать и финансировать, их лояльность режиму будет испытана по-настоящему. Многие собьются вместе в лагере режима – из-за идеологического страха или сектантской солидарности, но другие перейдут на сторону того, кто может их лояльность оплатить – будь то лидер более крупной милиции, богатый бизнесмен, иностранное правительство, вроде Ирана, кто-то еще внутри правительства или даже группировка оппозиции.
Центральное сирийское государство начало разлагаться, но компоненты режима никуда не уйдут. Им, как и всем прочим, придется приспосабливаться к анархии.
Партия БААС и сирийская официальная пресса прилагают максимум усилий для того, чтобы скрыть этот процесс. Пропаганда очень централизована, и партийная дисциплина кажется строгой – даже после двух лет войны. Культ личности Башара Асада также помогает. Центральное место, которое он занимает в идеологии – выражение не только диктаторских полномочий, но и определенного символизма. Баасизм эры Асадов – это синтез Партии, Нации и Лидера – “Сурия аль-Асад” – в классическом фашистском стиле. Президент – также символическое олицетворение Святой Троицы, и поклонение ему – один из столпов баасизма. Пока Асад держится, каждый оппонент мятежа знает, вокруг кого сплотиться (Асад), чьим приказам подчиняться (Асад) и за какой тип режима бороться (Асад).Это – не самая вдохновляющая идеология, но она достаточно давно представляет единый фронт. Сирийскому режиму Асад необходим, как армии необходим флаг.
Но, несмотря на то, что это символическое единство весьма помогает, невозможно игнорировать реальность. Если ход войны не претерпит драматических изменений, режим не сможет обратить вспять разложение своего репрессивного аппарата на множество милиций, он только сможет пытаться контролировать этот процесс. В 2012 многие Народные Комитеты и местные милиции начали объединяться в большую и предположительно более целостную иррегулярную военную организацию – Силы Национальной Обороны. По всей видимости, они получили некоторую иранскую подготовку, и мы видели их роль во взятии эль-Ксейр некоторое время назад. Но вывод фольксштурма на линию фронта никогда не говорил о том, что твоя война идет хорошо.
Как бы создание Сил Национальной Обороны ни помогло Асаду сейчас в воссоздании централизованного контроля над про-правительсвенными вооруженными движениями, он не может, в долгосрочной перспективе, обратить тренд вспять. Может быть, эти изменения займут годы, но нет никаких сомнений в том, что если война будет продолжаться, Асад ослабнет еще больше, и увядание государственного суверенитета станет еще более очевидным. Грядет эра полевых командиров – и не только на стороне оппозиции. Трещины видны уже сейчас на периферии режима, и они неумолимо подбираются к центру.
По материалам: Aron Lund . Gangs of Latakia: The Militiafication of the Assad Regime. Syria Comment, July 23 2013
