Встревоженные подобными тенденциями, враги Малики осенью 2012 попытались совместными усилиями протащить через парламент закон, ограничивающий время пребывания премьер-министра у власти двумя каденциями. Малики, и в частных разговорах, и в телевизионном выступлении в 2011 году заявлял, что ему хватит 8 лет и в 2014 он будет готов расстаться с браздами правления. В то же время, он намекнул на то, что его нынешняя популярность может “вынудить” его возглавить правительство в третий раз. Учитывая то, что Малики намерен бросить вызов закону о двух сроках в Верховном Суде, и, конституция, в принципе, на его стороне, то , что Малики останется у власти – независимо от того, что он говорит сейчас – весьма реальная перспектива.
Более тревожно (хотя в этом нет ничего неожиданного) является то, что и Малики, и лидер курдской автономии Масуд Барзани готовят собственных сыновей на роль политических наследников. При этом они как будто не замечают уроков арабской весны, повсеместно отвергнувшей “республиканские династии”. Сын Малики Ахмад возглавляет офис премьер-министра, в то время как другие родственники также занимают важные посты в государственной структуре.
Малики в свою защиту говорит, что в том море нестабильности, которое представляет собой современный Ирак, единственный способ построения государства – это его прямой контроль. Для этого он наполнил государственные институты на всех уровнях индивидами, лояльными лично ему. Более важно – в процессе создания нового аппарата безопасности ( при активной поддержке США) ему удалось создать новые, более мощные силы, подконтрольные лично ему, а не гражданским министерствам, (которые, в любом случае, также контролирует он) или парламенту. Неизбежно, в отсутствие системы контроля и баланса, эти силы превращаются в орудие репрессий. Столь же неудивительно, что это вызывает малоприятные ассоциации с Саддамом. В 2011 заместитель премьер-министра Салих Муттак осмелился указать на эту аналогию. В ответ Малики пригрозил отстранить его от должности.
Джентльменские соглашения
Если Малики идет по пути превращения в следующего иракского автократа, ему очень помогают в этом деле соперники – их слабость, неуклюжая некомпетентность и внутренние раздоры предотвратили создание единой сильной оппозиции – будь то в парламенте или на улицах. Движение, начатое Масудом Барзани за отстранение Малики от власти в апреле 2012, взывало ко всем иракцам, независимо от веры и национальности. Малики, однако, сумел быстро организовать собственную суннитско/шиитскую, арабско/курдскую контр-коалицию, которая продемонстрировала куда большую сплоченность. Более того, Малики молчаливо поддерживали и Иран, и США – результат “джентльменского соглашения” между двумя соперниками, по определению одного из курдских политиков. Оппозиционеры, напротив, были группой разрозненных людей, которых объединял лишь гнев, но которые не могли согласиться ни по одному другому вопросу – ни о способах отстранения Малики от власти, ни о том, кто должен прийти ему на смену.
Малики также удалось создать латентное народное предпочтение сильному лидеру, который предлагает некоторый минимальный уровень стабильности – даже при отсутствии подотчетного правительства и эффективной госслужбы. Иракцы не скажут это открыто, но многие готовы поменять определенные свободы на порядок, каким бы убогим он ни был, тот порядок, который позволяет им спокойно отправлять детей в школу. Это нынешний премьер смог обеспечить, несмотря на ужасающий общий уровень насилия. Даже Саддам (теперь, когда его нет поблизости) кажется менее грозным большинству простого народа, и его имя возвращается – и даже покрывается неким налетом ностальгии. В качестве примера можно привести Квартал Саддама, перекрещенный в Квартал Садра после американского вторжения – по имени убиенного Саддамом знаменитого шиитского имама. Квартал, со смешанным суннитско-шиитским населением, опустел во время сектантской войны 2005-2007 годов. Американцы, однако, отстроили его заново. Муниципальные власти присвоили ему новое имя – Квартал Салам – но оно не продержалось долго, так как в Багдаде уже есть другой район под тем же названием. И так, тихо и без протестов, вернулось прежнее название – Квартал Саддама.
