В характере Малики сочетаются несколько черт, обеспечивающих ему политическое выживание и очевидную популярность. Выросший в сирийском изгнании, он является мастером невидимых трансакций и подпольных операций, той тактики, что позволила ему избежать киллеров Саддама Хуссейна и построить свою партию – Дава. Постоянный страх и недоверие – черты, которые Малики разделяет с многими бывшими изгнанниками, сказываются на характере управления тем, что, как они утверждают, теперь является демократическим государством. Малики – непревзойденный тактик, искусный в политическом маневре. Но он совершенно лишен видения Ирака, как единой страны и стратегии для воплощения подобного видения в жизнь. Вооруженный ресурсами государства, он успешно принуждает политиков к выполнению своей воли.
Малики – микро-менеджер, который лезет в мельчайшие детали, инструктирует и наблюдает за всеми действиями тех, кто сидит под ним – особенно в аппарате безопасности и разведки. Иракский аналитик, хорошо знакомый с Малики называет его Мистер iPhone или Мистер sms. Он говорит: “Малики говорит по телефону или отправляет sms без остановки. Это его метод управления страной”. Делегирование полномочий, очевидно, не является сильной стороной Малики.
Опрос общественного мнения, проведенный в 2012, показал, что Малики – наиболее популярный иракский политик, более популярный, чем имам Муктада ас-Садр или победитель выборов в законодательное собрание 2010 года Ияд Алауи. Его популярность объясняется двумя факторами. Первый – более, чем любой другой иракский политик он может говорить с народом тем языком, который тот понимает. Это частично объясняется тем, что Малики происходит из небольшого городка на юге страны. Он не очень часто применяет этот талант, но когда он это делает (посредством нерегулярных телевизионных выступлений), его идеи доходят до получателя. Это резко отличает его от прочих изгнанников, славящихся своими напыщенными ( в их собственной версии – поэтическими) речами, к которым простой народ остается глух.
Второй фактор – комплекс преследования, который Малики разделяет с большинство шиитов, в особенности, шиитов религиозных. Эта группа страдала больше всех при предыдущем режиме, и как могут сказать и доказать некоторые – на протяжении нескольких веков суннитского правления. Поскольку шиитские арабы составляют большинство населения страны, они считают, что пост премьера принадлежит им по праву. Даже те, что не особенно любят Малики, чувствуют, что сунниты пытаются отстранить его от власти только потому, что он – шиит. В этом свете, возрождение спонсируемых государством сектантских репрессий, которые Ирак уже видел в 2000-х, зачастую в качестве ответа на ужасающие преступления “Аль-Каиды” против шиитов, становится понятным.
Малики ловко использовал те семь лет, что он находится у власти, и, в особенности, последние два года, для того, чтобы выпотрошить только что созданные государственные институты, лишить их реальной власти, и поставить их под свой личный контроль. Как представляется, им двигало опасение того, что Америка и государства Залива устроили против него заговор, надеясь заменить его в ходе выборов 2010 года на Алауи. Он также верил в то, что указанные институты были наполнены его соперниками.
