Среди тех, кто призывает и надеется на интервенцию египетской армии, с целью прекращения нарастающего хаоса можно обнаружить самых разных людей – от бывших чиновников египетского министерства юстиции и малозначительных оппозиционных политиков, до влиятельных египетских и иностранных журналистов. Тем не менее, подобные надежды и ожидания, скорее всего, ошибочны. Вероятность того, что египетской армия есть воля, или она вообще в состоянии взять в свои руки бразды правления страной крайне невелика. Это подтверждается той легкостью, с которой президент Мухаммед Мурси вернул армию в казармы в августе 2012.
Взять бразды правления в свои руки означает, прежде всего, устранение первого законно избранного президента Египта, и конфронтацию с “Братьями-Мусульманами” – самой дисциплинированной и организованной политический силой в стране. Подобные шаг, без всякого сомнения, приведет к масштабным демонстрациям, мятежам, и, в конечном счете, к гражданской войне в городских условиях.
И это – та точка, в которой собираются воедино уроки американской войны в Ираке и двухлетней кровавой ничьей в Сирии. Опыт обеих войн демонстрирует, что даже хорошо обученная, мотивированная и вооруженная армия не может контролировать ситуацию в густо населенных районах городской застройки. Американцы и их иракские союзники так и не смогли до конца подавить суннитский мятеж, и алавиты Асада оказались еще менее успешными в войне против Сирийской Свободной Армии. Эти армии оперировали в городских зонах с населением 2,5-3,5 миллиона человек. Египетской армии придется заниматься городами с населением в несколько миллионов человек, в случае Каира – более 12 миллионов. В лучшем случае, египетскую армию ждет долгая война на истощение. В отличие от американской армии, в которой служат мотивированные добровольцы, и от сирийской , костяк которой составляют еще более мотивированные алавиты, египетскому командованию придется все время думать о лояльности солдат.
Для начала, перед египетской армией никогда не ставилась задача защиты от внутреннего врага. При президентах Садате и Мубараке она возлагалась на жандармерию – Центральные Силы Безопасности (CSF). Эти лидеры не использовали армию против джихадистской угрозы в 80-90-х – частично из-за наличия в ее рядах исламистов. Лидер команды, ликвидировавшей Садата был подполковником египетской армии.
Проблема не в единичных инфильтраторах. Можно предположить, что до 50% личного состава поддерживают или “Братьев-Мусульман”, или салафитов. В египетскую армию практически не берут коптов или представителей суннитского высшего класса, которые вместе составляют около 20% населения. Результат этого вербовочного паттерна – светские в армии практически не представлены, в то время, как исламистов чересчур много. И только небольшая часть светских офицеров поддерживает идею вмешательства армии в политическую жизнь.
И характер пропагандистской работы в армии, и ее состав помогают объяснить, почему он не желает вступать в конфронтацию с демонстрантами и почему солдаты и младшие офицеры, вместо этого, начинают брататься с протестующими.
Дополнительным стимулом невмешательства армии является то, что в новой конституции президент Мурси представил ей бюджетную автономию, а также недавнее крупное увеличение жалованья. Поэтому вмешательство армии маловероятно, и если оно произойдет, то вряд ли будет эффективным.
Наконец, армия осознала, что США противятся вмешательству военных в политическую жизнь практически везде, и, в особенности, против правительства Мурси. Свержение Мурси может поставить под угрозу американскую военную помощь, которая составляет до 20% военного бюджета (1,3 миллиарда долларов из 5,85 миллиардов) плюс значительный трансфер американской военной технологии и запасных частей, которые необходимы оснащенной американской техникой армии.
Разрешение египетских проблем лежит на плечах египетских политиков и египетских граждан. Мурси сделал ставку на завершение своего конституционного захвата власти – посредством парламентских выборов в апреле. Либеральная и секуляристская оппозиция надеется на продолжение нестабильности экономических трудностей. По ее расчету, это подорвет популярность Мурси и позволит оппозиции заключить с правительством сделку.
Процесс заключения такой сделки с легкостью может выйти из под контроля и дегенерировать в гражданскую войну. Только один сценарий представляется маловероятным: возвращение военных в коридоры власти.
Hillel Frisch Begin-Sadat Center for Strategic Studies (BESA)
