Египетская армия, несмотря на то, что сейчас она не так сильна, как при президенте Мубараке, продолжает оставаться самым прочным и наиболее могущественным институтом Египта. Для того, чтобы остаться на этом почетном месте, армии необходима стратегия для управления новой эрой турбулентной многопартийной политики. Пакистан – единственный пример в мусульманском мире, где армия сохранила привилегированные позиции в условиях все более растущей “демократизации”. Сходство между двумя странами перевешивает отличия, предлагая египетским военным шаблон для удержания власти.
В прессе много писали о том, как египетские “Братья” пытаются создать политическую систему по примеру турецкой исламистской Партии Свободы и Справедливости. Мало что сказано о том, как египетские генералы относятся к уготованной им “Братьями” судьбе. Египетским военным необходима гражданская машина, с помощью которой они могут управлять страной. Кроме прочего, это позволит Египту – самой населенной стране арабского мира продолжать вменяемую внешнюю политику в период нарастающих беспорядков в регионе. Единственным партнером военных в это время могут быть “Братья-Мусульмане”, которые показали свою готовность к сотрудничеству с вооруженными силами. В то время как военные дорожат своими связями с другими политическими блоками, они не ценят их настолько, насколько они ценят связи с “Братьями”. Секуляристы и салафиты, с точки зрения армии, являются противовесами, которые позволяют ей ограничивать “Братство” в его попытках подчинить военных гражданскому контролю. На настоящий момент главным вызовом режиму власти президента Мухаммеда Мурси являются светские лефтисты, возмущенные декретами 22 ноября. Ранее, главной проблемой были салафиты. Обстоятельства могут привести к тому, что ситуация снова изменится, и вооруженные силы сумеют использовать эти разнонаправленные политические течения для того, чтобы подогнать переходный период в Египте под свои нужды.
Вооруженные силы Египта видят Пакистан в качестве образца, согласно которому следует строить политический ландшафт Египта. На стратегическом уровне, Египет сейчас разделен между силами “Братства”, и теми, кто им противостоит. Точно также, Пакистан на протяжении длительного периода времени был разделен между блоком Народной Партии Пакистана и ее противниками. Разница между двумя политическими движениями – египетская правящая партия – символ исламизма, в то время как Пакистанская Народная Партия была более светской организацией, не отменяют того факта, что обе желали, с разной степенью энтузиазма, сотрудничать с военным истеблишментом.
Эволюция отношений гражданской и военной властей в Пакистане с 1988 года, с момента гибели Зия уль Хака, предлагает интуитивное понимание того, что может произойти в Египте в ближайшем будущем. Во многом, Египет сегодня напоминает Пакистан 90-х., когда пакистанские военные использовали конституционные и легальные средства для сдерживания Пакистанской Народной Партии. В 1990, 1993 и 1996 пакистанские генералы, с помощью судейской системы, института президентства и оппозиционных партий свергали существовавшие гражданские правительства. Египетские генералы имеют преимущество – они сумели создать рабочие отношения с “Братьями-Мусульманами” гораздо раньше, чем это удалось в Пакистане (там нечто подобное произошло лишь в 2008 году). В то же время, налицо и существенные различия. В Египте президент – представитель правящей партии, в то время как в Пакистане президентом был бюрократ, порождение госаппарата, в котором традиционно доминировали военные. Посему, египетским военным придется упорно работать с Мурси, дабы сдерживать амбиции “Братьев-Мусульман”, под полным влиянием которых находится парламент. Как и их пакистанские коллеги, египетскБбратство” большинства.
В этом свете, мы можем в ближайшие годы стать свидетелями досрочного, и неоднократного, роспуска парламента. В более жестком варианте, военные могут вынудить Мурси дистанцироваться от “Братьев-Мусульман”. Возможно это – дело ближайшего будущего, с учетом того, что давление на Мурси растет, и от него требуют превращения в “национальный”, а не партийный символ. Это также означает, что Мурси будет все более зажат между военными, оппозицией и “Братьями-Мусульманами”.
Египетские военные также могут прямо вмешаться в политическую жизнь, как это сделал генерал Мушарраф в 1999, совершив государственный переворот. Исходя из существующих египетских, региональных и международных условий, это произойдет только в том случае, если неспособность гражданских институтов править и подавлять беспорядки достигнет уровня, при котором правительство “Братьев-Мусульман” будет не в состоянии контролировать ситуацию.
Зная судьбу Мушараффа и тот урон, который его путч нанес пакистанскому военному истеблишменту, египетские генералы постараются открыто не захватывать власть. Высший Совет Вооруженных Сил не станет назначать лидера из своих рядов, но , скорее, вновь выдвинет модель “коллективного руководства”, которое позволит генералам уклониться от личной ответственности. Совет может назначить нового президента, как это было после свержения Мубарака. Нынешний проект египетской конституции институционализирует роль военных, и, тем самым, увеличивает возможность их будущих интервенций против президентства. Египетским военным придется постараться для того, чтобы подобно пакистанским коллегам не оказаться зажатыми между законодательной и судебной ветвями власти. Для того чтобы добиться такого результата, указанные ветви необходимо будет расколоть изнутри. В случае парламента, это означает, что против “Братьев-Мусульман” будет работать созвездие менее значительных политических сил. Здесь можно будет наблюдать реверсию того, что происходило в Пакистане. Там исламистские партии всегда были слабее Пакистанской Народной Партии, и не могли превратиться в серьезный вызов ее доминированию. Обратное происходит в Египте, где секуляристский блок значительно слабее “Братьев-Мусульман”.
Пакистанские генералы позволили развиться региональным партиям –Пакистанской Мусульманской Лиге в Пенджабе, Движению Муттахида Кавами в Синдхе и Национальной Партии Авами в Хайбер-Пахтунхва. Этим самым они ограничили Пакистанскую Народную Партию и принудили ее к сотрудничеству с военными. Египет регионально не разделен – во всяком случае, не в такой степени, как Пакистан. Это означает, что вышеописанная возможность манипуляций отсутствует, но в стране достаточно мелких партий, которые военные могут использовать для противовеса “Братству и это то, чем армия занята уже сейчас.
По материалам: Stratfor, 18 December 2012
По теме: Пакистанизация Египта
Пакистан. В склепах родовой политики нереального государства
Псевдофеодалы. Как работает Пакистан
Как работает Пакистан. Миражи модернизма и исламизма
Пакистан в мальтузианской ловушке Инда
