Это не дешевый трюк светского трепла. Это горькое предупреждение человека, который знает. Остайен – историк, специалист по Ближнему Востоку, человек, влюбленный в Сирию. Из свой крошечной квартиры в Мехелен, Бельгия, он ведет наблюдение и поддерживается связь с экстремистами всех мастей.
Немногие понимают ISIS так, как понимает Остайен. И то, что он видит сегодня – это мутация группы – в риторике и вербовке. Он указывает на то, что в ее словах все меньше фундаментализма и все больше мести: “То, чего они реально добиваются – это столкновение цивилизаций”. Месть за то, что якобы натворил Запад в Ираке и Сирии. И чем больше территорий ISIS потеряет там, тем больше крови будет литься в Европе.
Изменение языка сопровождалось изменением паттернов вербовки. После парижских атак Остайен развернул передо мной карту Бельгии, и показал на железнодорожную линию, соединяющую Брюссель и Антверпен. Большинство участников атак пришли из городков вдоль этой линии. Здесь проповедуют радикальные имамы. Они превращают молодых людей в фундаменталистов, а затем – в террористов. И это те люди, из-за которых не спят следователи. Но теперь все изменилось.
Остайен говорит: “Мы искали не в той части страны. Мы искали на севере, а нужно смотреть на юг”.
На юге, специфически в брюссельском квартале Моленбек, развилась целая независимая структура. Как выясняется сейчас, именно ее члены составляют большинство участников атак в Париже и Брюсселе.
И это не были наивные юноши, оболваненные уличными проповедниками. Это были бандиты и мошенники, впутанные в террористическую сеть человеком по имени Халид Зеркани. Остайен говорит: “У Халида Зеркани – сеть матерых бандюков”.
Зеркани прозвали Папа Ноэль – Дед Мороз, даривший своим соратникам смартфоны и видео игры. Его больше интересовало насилие, нежели фундаментализм. Остайен говорит: “Сеть Зеркани – намного, намного опаснее и куда более важна, чем Исламское Государство”.
Остайен указывает на то, почему главная опасность не была идентифицирована – на примере братьев-смертников Ибрагима и Халеда Бакрауи: “Они не были известны в качестве радикалов. У полиции есть два списка. Список людей, известных в качестве приверженцев радикального ислама, и другой список – людей совершивших насильственные преступления. Никому не пришло в голову сравнить два списка Никто не посмотрел в другой список”.
Остайен говорит, что именно такие люди – находка для ISIS. У них есть доступ к оружию, “крышам”, поддельным документам, отмыванию денег. И, критически важно – не нужно много усилий для того, чтобы склонить их к насилию.
Бельгийская полиция предполагает, что сеть Зеркани работала два года. Прокурор Бернар Мишель, выступая на процессе по делу Зеркани сказал: “Он превратил в извращенцев целое поколение, специфически – молодежь Моленбека”.
Но европейские спецслужбы еще очень далеки от того, чтобы понять, что именно построил Зеркани, и каковы истинные масштабы этой сети. И это расстраивает Ойстайена: “На настоящий момент они не в состоянии даже идентифицировать ядро этой сети, откуда она растет, и кто за всем этим стоит”.
В нем есть что-то убийственно пессимистическое. На его глазах Сирия, страна, которую он любил, была разрушена. Теперь он и у себя на родине, в Бельгии видит тот уровень насилия, которого не было со времен второй мировой войны.
Мы спросили его о том, как далеко се это может зайти, и он внезапно остановился: “У меня нет теории”.
Но он предложил следующий вывод: “Даже если мы захватим территорию Исламского Государства, мы не разрушим Исламское Государство как идею. Оно останется, и нам придется иметь с ним дело – многие годы, и скорее всего, многие десятилетия”.
Why ISIS wants a ‘clash of civilizations’
Extremist tracker sees language of group moving toward notion of revenge
By Adrienne Arsenault, Michelle Gagnon, CBC News Posted: Apr 12, 2016
