Для обычных французов — также, как и для властей, одним из наиболее ужасающих аспектов мятежей 2005 года было то, что они не ограничились Парижем. В первые дни октября проблемы распространились на Иль де-Франс, К 9 ноября 119 городов, городков и деревень сообщали о серьезных столкновениях.
То, что напугало всех — полиция и правительство были полностью не подготовлены к масштабам происходящего. Как будто некая скрытая пружина распрямилась и неизвестная прежде сила неожиданно атаковала нацию, без всяких предупредительных сигналов. На деле, сигналы были налицо уже несколько десятилетий — их просто никто не хотел признавать. Разделение между Францией и ее новым иммигрантским населением из бывших колоний существует уже очень давно. Традиционно Франция гордится своим культурным разнообразием. Не-парижский француз, как правило, определяет себя в качестве продукта terroir – слова, означающего уникальную комбинацию языка, земли и климата, которая и придает особой и индивидуальные аромат региональной идентичности во Франции
С 16-го века выражение de souche используется для определения идентичности французской персоны, прямого продукта terroir (souche — часть ствола дерева, наиболее упрямо вцепившаяся в землю). В последние годы в крайне-правых кругах это выражение все чаще используется для определения «настоящего француза» – в отличие от вновь прибывших.
Бунты 2005 были прямой противоположностью этому давнему культурному нарративу. Мятежникам было плевать на географию, на то, считают их французами или нет, на саму Францию. Они хотели только воевать. Их врагом была Франция во всех ее официальных и неофициальных формах, включая souchards — слово, превратившееся в ругательство в предместьях — и впервые использованное во время первых иммигрантских бунтов в 1981 году. Загадочным образом они произошли не в Париже — но из всех мест в Франции — в Лионе. Неприятности никого н удивляют и всегда ожидаемы в Париже, который многие не-парижане и не считают французским городом. Но вопрос возникал тогда и возникает сегодня — почему Лион? Что есть особенного, жуткого в этом городе?
Для большинства иностранных туристов в наши дни Лион — не более, чем ворота на Юг Франции — местности знаменитой своей едой, хорошей жизнью среднего класса, кое-какими римскими руинами — и, в общем, больше ничем. Короткая пешая прогулка с приятной площади Белленкур в обновленный Старый Город, мимо череды шикарных ресторанов на рю Мерсье лишь утвердит чужеземца во мнении, что речь идет об одном из наиболее цивилизованных болотцев Европы.
