Они привыкли жить в горькой самоизоляции от собственной культуры – но вдруг за ними стали бегать, предлагать работу в бизнесе, посты в правительстве, ставки профессоров в кампусах.
По-человечески, генералам нравилось это одобрение. По-человечески, генералам хотелось, чтобы это продолжалось. И когда, как обычно после всех наших войн, началась большая возня и шумиха среди гражданских из-за всех тех вещей, которые гражданским в армии не нравятся, генералы не нашли в себе сил послать гражданских к чертовой матери.
Совершенно понятно, почему очень много служивших людей не любили службу. Для этого нет никаких причин. Они служили только потому, что была грязная работа, и кто-то должен был эту грязную работу делать. Само собой разумеется, армия не была совершенной – ни один человеческий институт никогда не был и не будет. Но многие злоупотребления, на которые жаловались гражданские, исходили не от профессионалов, но от людей с быстрыми дипломами, и опьянение от званий ударило им в голову гораздо сильнее, чем тех, кто ждал повышения по службе двадцать лет.
В 1945 году, перепутав сантехников с людьми, дергающими за веревочку сливного бачка, общество потребовало, чтобы армия изменилась, и начала наконец соответствовать достойному, либеральному обществу.
Генералы могли бы послать всех к черту. Покатились бы несколько голов, с погон сняли бы несколько звездочек. Но если бы генералы не поддались, Конгресс мог бы не в большей степени кастрировать армию, чем скажем госдепартамент. Он мог бы ее отменить, он мог бы ее ослабить еще больше – но он не мог бы изменить ее природы. Но генералы не могли сохранить свою новую популярность, вступая в конфликт с публикой, и неожиданно популярность стала для них крайне важна. Такие люди, как Дулиттл, Эйзенхауэр и Маршал начали искать логические обоснования. Америка, с ее послевоенными обязанностями по всему миру, будет нуждаться в огромной армии и в мирное время. Поэтому армия должна стать популярной в народе. Она также должна стать приятной, с тем, чтобы побольше людей хотели пойти в солдаты. И поскольку Конгресс не собирался поднимать жалованье, каждый должен получить шанс стать сержантом – вместо одного из двадцати. Но, демократически, сержанты будут зарабатывать не намного больше рядовых.
И из-за того, что некоторые офицеры и сержанты злоупотребляли властью, вместо того, чтобы сделать офицеров и сержантов лучше, было гораздо проще и гораздо дешевле – и гораздо популярнее – просто урезать их полномочия. Поскольку американцы по своей природе эгалитарны, лучше бы и армии пойти по этому пути. Другие профессионалы – доктора и проповедники пользуются особыми привилегиями, но поскольку офицерам нет места в по-настоящему либеральном обществе, лучше бы им ужаться.
Комитет Дулиттла в 1945-1946 позаседал несколько раз, выслушал менее полусотни жалоб, и вынес свои рекомендации. Так называемую “кастовую систему” армии предложили модифицировать. Капитаны, по указанию свыше, перестали быть богами, и сержантам – хребту армии, было сказано вести себя также, как “пацаны”. Они больше не имели права применить любое наказание – и никаких наказаний, за исключением формального военного трибунала, не осталось. Офицеры также более не могли избавиться от неэффективных сержантов.
