Джеймс Кирчик опубликовал в Frankfurter Allgemeine Zeitung статью “Доктрина Монро для НАТО”.
Как может Запад защитить слабые государства? – Ему стоит вспомнить политические доктрины прошлого.
В начале сентября президент Барак Обама в Таллинне подтвердил готовность защищать союзников НАТО в Восточной Европе. Это заявление приветствовали балтийские государства, чувствующие жар российского вторжения в Украину. Обама прямо сказал этим Москве: – держите Крым и не суйтесь на границы НАТО.
Украина и еще несколько стратегически важных государств не являются членами НАТО, и, соответственно, на них не распространяются положения статьи V устава альянса. Но что может Вашингтон противопоставить будущему российскому вмешательству в этих регионах? В американской истории можно найти поучительный прецедент, показывающий, как предотвратить иностранное проникновение в такие незащищенные государства: доктрина Монро. В 1823 ее сформулировал для президента Джеймса Монро госсекретарь Квинси Адамс. Согласно доктрине, Соединенные Штаты рассматривали в качестве акта агрессии вмешательство европейских колониальных держав в дела только что получивших независимость государств Латинской Америки.
Латиноамериканские левые политики и историки считают доктрину Монро идеологической квинтэссенцией “янки-империализма”, в самом грязном смысле. Между тем, применение доктрины существенно сократило степень вмешательства Европы в латиноамериканские дела. У них появилось пространство, в котором они могли решать свои проблемы и развиваться самостоятельно.
Для европейских стран, которые не состоят в НАТО, но существование которых в качестве суверенных, свободных и миролюбивых государств необходимо для Запада, необходимо применять нечто подобное доктрине Монро. Вмешательство внешней силы с целью подрыва подобного государства может рассматриваться в качестве “демонстрации недружественного намерения”, выражаясь словами Монро и ему будет дан отпор со стороны западного альянса. На практике, это будет близко, или почти равнозначно, применению статьи V устава НАТО.
Если бы подобный внешнеполитический принцип был провозглашен до начала украинского приключения Владимира Путина, это означало бы, что болезненные санкции в отношении России были бы применены немедленно. Россия оказалась бы дипломатически изолированной, в то время как Киев начал бы немедленно получать помощь. Если бы Запад сразу дал понять, что за попытку расчленения Украины придется заплатить очень, очень высокую цену, весь кризис, возможно, удалось бы предотвратить. На самом деле произошло с точностью до наоборот: НАТО окопалось в пределах своих границ, что только поощрило российское дурное поведение.
Тот факт, что эти страны оказались за рамками западной обороны – прямое приглашение к российской агрессии. Россия оккупирует 20% территории республики Грузия, сецессия Приднестровья и аннексия Крыма – у нее кармане. Все это делается с расчетом – существование территориальных конфликтов предотвращает вхождение этих стран в НАТО. Поскольку расширения НАТО в ближайшем будущем не предвидится, нужно придумать новые рамки для стран-кандидатов, которое дает им все преимущества членства – за исключением того, что оно таковым будет именоваться.
Ставка – авторитет Запада. Несмотря на то, что будапештский меморандум не имел обязательной силы по международному праву, он давал Киеву некую минимальную гарантию в области безопасности. Украина отказалась от своих ядерных арсеналов. Очевидная бесполезность подобных гарантий делают более трудной задачу убеждения других наций отказаться от ядерного оружия. Инцидент с меморандумом также демонстрирует, что западные правительства несерьезны относительно даваемых ими гарантий.
В прошлом году госсекретарь Джон Керри в речи перед ООН торжественно провозгласил: “Эра доктрины Монро закончилась”. Это – разрыв со всеми администрациями после Монро, которые рассматривали западное полушарие в качестве табу для соперничающих держав. Но теперь мы должны противостоять российскому нео-империализму. Керри жалуется на то, что Москва ведет себя, как в 19-м веке. Для американцев хорошим ответом станет возрождение некоторых доктрин 19-го века.
