Многие ученые мужи и политики неправильно воспринимают динамику событий вокруг Газы и ошибочно полагают, что Израиль и Египет являются союзниками в войне против ХАМАСа.
Хотя у Египта и Израиля могут быть общие интересы, они отличаются в своем отношении к различным аспектам ребуса Газы, в частности, в отношении к организации “Исламский джихад”.
Хуссейн Ибиш, аналитик из American Task Force on Palestine указывает на то, что с точки зрения Египта, Газа всегда была скорее вопросом внутренней политики, нежели международной проблемой. Поэтому Сиси необходима минимум одна фракция в Газе, с которой он поддерживает нормальные отношения.
Этой фракцией оказался “Исламский джихад”. Израиль считает фракцию террористической организацией, но кто сказал, что под этим подписались египтяне? Египтяне, конечно же, предпочли бы иметь дело с ФАТХом, но после путча 2007 года его влияние в Газе подорвано. Свержение Мухаммеда Мурси год назад было огромным ударом для ХАМАса, но не для “Исламского джихада”. Глава организации, Хадер Хабиб заявил, что рассматривает переворот в качестве внутреннего дела Египта и не желает вмешиваться и комментировать.
4 августа генерал-майор Самех Сеиф аль-Язаль, директор центра изучения вопросов безопасности Al-Gomhoria в Каире заявил, что “Исламский джихад” не представляет угрозы интересам национальной безопасности Египта. Это противоречит прошлогодним утверждениям египетской армии о том, что часть атак на Синае была совершена с участие элементов Бригад аль-Кудс – вооруженного крыла “Исламского джихада”. Генерал мог ошибиться, но скорее всего, речь идет о традиционной тактике Сиси – поддерживать дружественные отношения минимум с одной исламистской фракцией. В случае Египта примером может быть ультра-религиозная салафитская партия ан-Нур, которая вполне комфортно ужилась с предположительно “светским”, “умеренным” и стремящимся к модернизации” режимом. Есть основания полагать, что именно ан-Нур поддерживает хорошие связи с “Исламским джихадом”, и именно благодаря ее активности стало возможно сближение этой организации и египетского руководства.
Как и все его предшественники, Сиси не желает получить в наследство Газу – но он хочет управлять происходящим в анклаве в рамках регионального влияния Египта. Сиси уже удалось обеспечить первоначальную победу – благодаря тому, что в Каир приехали и израильская делегация, и объединенная палестинская делегация, в состав которой входят все фракции, в том числе ХАМАС и “Исламский джихад”. Следует напомнить, что в предыдущих раундах (2008 и 2012) переговоры всегда велись с ХАМАСом. Сейчас Сиси удалось “разбавить” его палестинскими чиновниками с Западного берега и “Исламским джихадом”. Речь идет о более широкой группе, настроенной дружественно по отношению к Сиси.
Исход переговоров не имеет для Сиси особого значения – для него хороши все сценарии. Если будет достигнуто соглашение, он присвоит себе лавры миротворца. Но если переговоры закончатся провалом – это тоже не страшно. Сиси не только обвинит в провале Израиль и ХАМАС – он будет счастливо наблюдать за тем, как Израиль увязает все глубже и глубже в болоте Газы. Израильская оккупация Газы, с точки зрения Египта – вообще наилучший сценарий. Головная боль на тему того, кто несет ответственность за терминал Рафиах с палестинской стороны исчезнет, точно также, как исчезнет проблема поддержки джихадистов на Синае с территории Газы.
Даже потенциально кошмарный сценарий – продолжение войны на истощение между ХАМАСом и Израилем – на руку Сиси. Он будет ждать, пока стороны не согласятся на новый раунд переговоров в Каире, и тут-то ему снова потребуется дружественная группировка – и ею будет “Исламский джихад”.
Кризис в Газе подчеркнул абсолютный прагматизм и безжалостность президента Сиси. Он не судит палестинские фракции по их идеологии или тактике, и он не считает Израиль ни другом, ни врагом. Для него все это – иррелевантные вопросы. Сиси не важно, победит ли Израиль и проиграет ли ХАМАС. Главное для него – чтобы Египет оставался в беспроигрышной ситуации.
