На место ислама в качестве государственной идеологии был водружен романтический арабизм. Арабизм, в принципе, превратился в государственную религию – за счет маргинализации ислама.
И потому большим сюрпризом стало превращение Дамаска в место паломничества исламистов – тех самых исламистов, что еще в начале 80-х помогали “Братьям-Мусульманам” в их войне против режима Асада. Теперь они вдруг превратились в его доверенных союзников и пламенных адвокатов. Как это случилось, и что это значит?
История
Борьба между БААС и исламистами имеет длинную историю. Партия БААС, организованная в апреле 1947 двумя молодыми учителями – Мишелем Афлаком и Салах ад-Дином аль-Байтаром с самого начала проповедовала арабскую националистическую и секуляристскую идеологию. На Афлака особое влияние оказали французские и германские националистические мыслители, и он рассматривал ислам скорее как цивилизацию, нежели религию. Это позволяло минимизировать роль ислама в государстве. Это, конечно же, не приветствовалось суннитским средним классом, который пытался протестовать против захвата власти БААС в марте 1963.
Протесты интенсифицировались после нео-баасистской “революции” февраля 1966, в результате которой к власти пришло лефтистское радикальное крыло партии. Сирия взорвалась, когда алавитский офицер Ибрагим аль-Халлас написал в армейском журнале статью “Как создать нового арабского социалистического индивида”, в которой говорилось: “Чтобы создать новую арабскую культуру, новое арабское общество, необходимо, прежде всего, создать новый арабский социалистический характер – человека, который верит в то, что Аллах, религии, феодализм, капитализм, империализм и все прочие ценности, контролировавшие общество в прошлом – не более чем мумии, чье место – в музее истории”.
По всей Сирии прокатилась волна забастовок и демонстраций. Власти были вынуждены осудить статью и сообщить населению, что автор и редактор журнала – агенты ЦРУ. Радио Дамаска заявило: “Статья была внедрена в армейский орган в качестве части американо-израильского заговора, в сговоре с контрреволюционными элементами. Целью было вбить клин между массами и лидерами”.
Несмотря на это нео-баасисты, ядро которых составляли алавиты, стремились освободиться от исламского комплекса и построить светские основы сирийского общества. Лидеры революции пытались устранить исламский каркас сирийского общества, который выдавливал их на обочину политической жизни из-за того, что их секта всегда считалась низшей кастой.
Приход к власти Хафеза Асада в 1970 несколько смягчил противоречия между государством и исламом. Несмотря на то, что он сам был алавитом, Асад ходил молиться в суннитскую мечеть, ездил на паломничество в Мекку, и объявил алавитов легитимным ответвлением шиитского ислама. Все эти пируэты ничего не дали – “Братья-Мусульмане” отвергли протянутую руку и развязали кампанию протестов и террора против “немусульманского режима” во главе которого стоял “кафир”. Целью было свержение режима и установление исламского государства.
